В начале 30-х годов я познакомился с Артуром Владимировичем. Он оказался моим соседом, жил также на Мясницкой улице. Фонвизин мне показал свои работы, акварели и масло, тогда я впервые увидел его раннюю серию «Цирк» времени «Голубой розы». Я также увидел его очень проработанные натюрморты маслом и серию акварелей. Портретов тогда было еще не так много. Я сразу почувствовал настоящего художника со своим оригинальным лицом.
Мы стали часто встречаться, у нас завязалась дружба. Артур Владимирович принадлежал к более старшему, чем я, поколению. Но он всегда сохранял в себе свежесть, молодость и непосредственность. Это нельзя не понять, когда видишь его прекрасные работы, большие акварельные листы, с блеском выполненные настоящим артистом. Артур Владимирович долгие годы жил и работал в стесненных условиях, но именно тогда во второй половине 30-х годов особенно был виден его творческий подъем, когда начали появляться серии превосходных больших акварельных портретов – Уланова, и вслед за ней балерины, актрисы, один портрет идет за другим и один лучше другого. Как раз за эти портреты его и разгромили, приклеили ему ярлычок формалиста. Артур Владимирович очень тяжело переживал эти грубые, вульгарные по своему цинизму выпады со стороны некоторых безответственных критиков. Скоро обстоятельства вынудили его перейти на копирование, но и здесь он остался подлинным художником, выполнившим «Неизвестную» Крамского. Ведь на самом деле, если опросить сегодня, ну кто же является одним из бесспорно лучших акварелистов в Советском Союзе, да еще и к тому же портретистом, то одним из первых будет, несомненно, назван Фонвизин.
В 1961 году я был у А.В.Фонвизина, и он подарил мне маленькую, в несколько листиков пальму, величиной со спичечный коробок. Это карликовая пальма. Я посадил ее в совсем маленький плоский горшочек. Десять лет я поливал и следил за ней, но она медленно, не торопясь, подрастала, и ничего почти не изменилось от ее первоначального вида. Но вот совсем недавно к моему удивлению, спустя 10 лет, вместо листьев вдруг начал вырастать плотненький стебелек. Это было как-то неожиданно, и я не понял сначала, что это такое, но стебелек стал удивительно быстро подниматься, и на нем появились маленькие бутончики и, наконец, распустился дивной красоты цветок, который меня очень порадовал. Но, к сожалению, часа через два он закрылся и уже больше не открывался. По очереди, также на очень короткий срок, стали распускаться и другие бутоны. Как это странно, 10 лет нужно было, чтобы на два часа показаться на свет божий чудесному цветочку. Какая поразительная тайна лежит в природе!
Чем-то это напоминает рождение художественного произведения. Творческий процесс, медленное созревание, только с той разницей, что если оно уже появляется, и оно настоящее, то уже не умирает.
